29 фев

By supervisor   766
Бахринисо КАБИЛОВА, доктор исторических наук,
главный научный сотрудник Отдела истории искусств
 Института истории, археологии и этнографии им. А.Дониша НАНТ
 
МУЗЫКАЛЬНОЕ ИСКУССТВО ГОРНОГО БАДАХШАНА
(посвящается 120-летию со дня рождения Гуломхайдара Гуломалиева)
 
unnamed.jpgГорный Бадахшан (Памир) – это край тысячелетних традиций и современных взглядов на жизнь. Здесь уживаются невероятная терпимость к новому и трепетное отношение к привычному, традиционному. Многочисленные поклонники истории, культуры и искусства устремляются сюда, чтобы увидеть и внутренне осмыслить необычное, в котором лиричность и трагизм переплетаются воедино, в многоголосную симфонию, звучащую среди скал и ущелий, и открыть для себя неповторимые уголки отдохновения.
Неповторимый дух старины – вот что особенно завораживает здесь. Это одна из наиболее сохранившихся частей Таджикистана, чья культура отличается богатством своих духовных ценностей, которые не менялись на протяжении веков. Неотъемлемой частью этой культуры является музыка.
Музыкальное искусство Памира отличается ярко выраженным своеобразием, проявляющемся в широком охвате различных уникальных вокальных и инструментальных жанров, с особой манерой пения, как в прошлом, так и в наши дни. И это обусловлено, в первую очередь, географической замкнутостью, изолированностью края, а также малочисленностью народа, который сохранил то типическое, что позволяет говорить о специфике этого искусства. В его основе лежат глубинные традиции, отражающие повседневный быт, мировоззрение, психологию жителей высокогорного края, которые прошли длительную историческую эволюцию и аккумулировали в течение всего времени своеобразные и специфические жанрово-стилистические признаки. Вместе с тем, изменение общественной формации в ХХ веке не могло не привести к новым процессам, воздействовавшим на отмирание некоторых обрядов, обычаев и появлению новых. Отдельные традиционные формы быта и обусловленные ими музыкально-зрелищные явления, хотя и продолжали существовать, но уже в измененном виде. Все эти процессы и явления достаточно подробно освещены этнографами и историками, которых Памир привлекал не только оригинальностью древних языков, своеобразием быта и обрядов, а также самобытной культурой и народным искусством.
Планомерное изучение народного музыкального искусства Памира началось в конце 50-х годов ХХ века по инициативе Сектора истории искусств Института истории, археологии и этнографии имени Ахмада Дониша Академии наук Таджикистана, который с 1953 по 1988 годы возглавлял Н.Х.Нурджанов (1923- 2017). Нужно отметить огромный вклад этого видного ученого в изучение народной художественной культуры Памира. В течение 20-ти лет бессменные участники памирских искусствоведческих экспедиций Н.Х.Нурджанов и Ф.М.Кароматов (1925-2014), всесторонне обследовав огромную территорию Горно-Бадахшанской автономной области, провели также научные исследования на основе собранных ими материалов по музыкальному и театральному искусству края. Одним из значительных результатов стал фундаментальный труд «Музыкальное искусство Памира» в пяти книгах, подготовленный Н.Х.Нурджановым, Ф.М.Кароматовым и Б.Т.Кабиловой [1; 2; 3]. Во введении к пятой книге Н.Нурджанов отметил: «Удалось зафиксировать основную часть музыкального наследия, её жителей - замечательных, гостеприимных, доброжелательных людей, сумевших сохранить и донести до наших дней традиции своего древнего искусства, так как новое поколение все больше стало увлекаться современным музыкальным творчеством, пропагандируемым радио и телевидением» [2, 4]. По сути, ученые собрали уникальную коллекцию, которая представляет большую ценность не только для таджикского народа и Таджикистана, но и для всех, кто интересуется историей и культурой Горно-Бадахшанской автономной области.
В пятитомном издании рассматриваются вопросы истории, этнографии, народной культуры региона, богато представлено жанровое разнообразие музыкального искусства жителей Памира. Первая книга посвящена песням и инструментальным мелодиям; вторая - театрализованным представлениям; третья – обрядовой музыке, включающей рождение, свадьбу, похороны и календарные праздники; четвертая – сказкам, легендам, поэмам; пятая – вокальным и инструментальным произведениям. Охвачен также большой круг вопросов, связанный с происхождением и бытованием разнообразных музыкальных инструментов. Кроме того, исследование содержит описание, нотный и поэтический тексты различных образцов музыкального и театрального искусства Памира, а также, что очень важно, составлены комментарии с указанием исполнителей, со всеми паспортными данными. При этом все перечисленные работы по изданию книг, в том числе нотные и текстовые расшифровки, были выполнены самими авторами.
Как и у многих народов, у бадахшанцев в картине мира присутствует осознание таких явлений и процессов, как происхождение мира, строение Вселенной, пространство и время, Родина, родная земля, народ, человек и его место в мире, законы мира, добро и зло и т.д. Многие обряды, связанные с древними религиозными представлениями и ритуалами, имели свое содержание, отражающие события истории того или иного времени. Однако в настоящее время от них либо сохранилась неполная часть, либо изменилась функциональная сторона самого обряда. Так, например, обряд, связанный с эпосом о происхождении земледелия – «Деҳқоннома» («Поэма о дехканине») давно забыт, исчезла его функциональная нагрузка, но осталось напоминание о нем, как памятнике исторической культуры прошлого. В настоящее время этот эпос исполняют в повседневном быту, в часы отдыха в кругу друзей и гостей. Три варианта сказания «Деҳқоннома» включены в третью книгу «Музыкального искусства Памира» с учетом былой его функциональной обусловленности [2, 575-603].
В контексте народной культово-ри­туальной практики в Бадахшане сформировались своеобразные музыкальные традиции, основные направления которой связаны с песенными жанрами Маддох, Қасида [2, 352-426]. Песенный цикл «Маддох» (мадх, букв. «прославление», «хвала») занимает особое место в ре­пертуаре музыкантов Бадахшана. Он состоит из трех разделов философско-религиозного характера и «Қасоид» (от қасида - ода), представляя собой объединение в единое органическое целое развернутых по форме произведений, безусловно, при соблюдении соответствующих драматургических принципов. Исполняется, как правило, на религиозных собраниях, праздниках, в течение святого месяца Рамазан, а также на мужских сборищах в ночь на пятницу или во время жертвоприношения на мазарах.
Маддох и қасоид поют в доме усопшего в течение трех ночей после похорон, и их исполнение может длиться несколько часов при обязательном сопровождении старинного памирского баландзикома или ансамбля инструменталистов. Поэтическими текстами этих жанров служат стихотворения Носира Хисрава, Фориги, Санои, Хафиза, Табризи, Руми, Махфи, Шаха Шуджо, а также местных поэтов Шаха Зийои, Муборака, Саида Джалалиддина, Шофтемура Мирзо, а также поэмы «Панҷкиштӣ» («Пять кораблей»), «Бари Маҷнун» («Из-за Меджнуна»), «Каллаӣ» («Голова») или «Султонҷамҷама» и другие произведения таджикско-персидской классической поэзии. При этом основная тема заключается в неизбежности смерти и мимолетности жизни, а также обращении к близким и родным покойного с призывом к терпению [2, 253-551].
  Похоронный обряд в Бадахшане отличается тем, что от начала до конца он щедро сопровождается музыкой – групповыми (хоровыми), сольно-ансамблевыми песнопениями, инструментальными пьесами, скорбными ритуальными танцами, не имеющими места в других регионах Таджикистана. Например, раньше иисполнение қасоид допускалось лишь по особой просьбе стариков. Чаще всего при таких обстоятельствах на Памире исполняли «Қасоиди маддоҳӣ», восхвалявшие богов, пророков, и реже «Қасоиди васфӣ», воспевавшие природу или эмиров. Как и в таджикско-персидской суфийской поэзии, религиозная поэзия Бадахшана связана обычно с темой божественной любви. Имеется и много стихотворных произведений, созданных в восхваление пророка Мухаммада (Мустафо), Имама Али (Хайдара).
В Рушане и Бартанге в первые три вечера после похорон часто в исполнении ансамбля, т.е. певца в сопровождении инструментального ансамбля – рубоба, сетора и дойры, звучала песня «Бархез, саворшав, кисаворон ҳама рафтанд» (Встань, садись верхом, ибо ушли все всадники), по завершении которой, женщины отбивали цикл ритмов на нескольких дафах.
Игра на памирском рубобе и баландзикоме в траурные дни имеет свои истоки. По преданиям, эти инструменты созданы пророком Джабраилом. Когда душа впервые вошла в тело человека, пророк играл на рубобе, т.е. душа пришла с радостью и, следовательно, должна также уйти с лёгкостью. По обычаям бадахшанцев плакать после смерти человека не разрешалось, музыка должна была рассеивать скорбь людей, отвлекать их от горя. В траурные дни памирцы стоят как бы выше горя и страданий, проявляя великую мудрость. При этом они поют сольные обрядовые похоронные песни под аккомпанемент рубоба, например, «Хиромон омадам ба дори дунё» (Грациозно вошёл я в этот мир) на слова Санои [2, 302-305] и «Хиромон меравам аз дори дунё» (Грациозно уйду я из этого мира) на слова народные [2, 306-310]. Словом, здесь подобает устраивать праздник и в день рождения, и в день смерти. Уход человека из жизни – его последний радостный день. Конечно, несмотря на это, родные не могут не горевать при кончине своего близкого.
  Почти во всех районах Памира считалось традицией собираться с благими намерениями под пятницу и петь до утра. По мнению жителей края, это помогало каждому достичь желаемого: вернуть уехавшего человека, ускорить свадьбу и т.п. В такой вечер мужчины и женщины вместе слушали не только «Маддоҳ», но и другие песни религиозного содержания.
Г. Юссуфи, исследуя памирскую инструментальную музыку, отметила, что некоторые формы музыкальной культуры, связанные в прошлом с религиозными текстами и подвергшиеся преследованию, сохранились в инструментальном виде, поскольку музыкальный инструмент имел значение каждодневного употребления, благодаря чему многие жанры сохранились, а в наши дни возникли условия для их возрождения. «В 1920-1930 годы, - пишет она,- знаком борьбы со старыми религиозными пережитками маддох просто запретили петь, а на маддохонов (исполнителей маддох) начались гонения. Это привело к разрушению вокально-инструментального цикла» [4].
Сегодня мы вполне осознанно можем говорить о новом рождении памироведения, в решающей степени предопределенного неутомимой деятельностью Низома Нурджанова и его единомышленника Файзулло Кароматова . Ученые смогли максимально зафиксировать и показать наличие у горцев Бадахшана, достойных особого внимания, исторических и культурных традиций, которые, как известно, являются иммунной системой этноса, живущей в поколениях, и неотделимой от исторического, культурного, национального сознания современников. В справедливом высказывании исследователя: «Без памяти исторической - нет традиций, без традиций - нет культуры, без культуры - нет воспитания, без воспитания - нет духовности, без духовности - нет личности, без личности - нет народа как исторической личности» заложен глубокий смысл, поскольку без традиций нет народа, а все его этническое своеобразие закодировано в национальных традициях едва ли не так же, как и в языке [5, 3]. Этим и объясняется то, почему понятие «традиция» наряду с исторической памятью занимает лидирующее положение на Памире, где обязательным условием его существования является неразрывная связь поколений. Эту неразрывность мы можем наблюдать на примере музыкального искусства бадахшанцев, где существуют целые династии, передающие из поколения в поколение свой талант, свои культурные ценности, что вселяет надежду на сохранение и дальнейшее развитие музыкального искусства Памира. Достаточно вспомнить творчество музыкальных семей в Бадахшане, таких как Бандишоевы, Искандаровы, Курбонасейновы, Завкибековы, Назаровы и многие другие, внесших огромный вклад в развитие музыкальной культуры Таджикистана. К творческим династиям также относится и семья Гуломалиевых, ярким представителем которой является Гуломхайдар Гуломалиев – Заслуженный артист Таджикской ССР (1946), Народный артист Таджикской ССР (1955), Народный артист СССР (1957). Будучи прекрасным знатоком музыкального наследия своего народа, талантливым певцом, исполнителем на различных народных инструментах, танцором и композитором, он вошел в историю музыкальной культуры как один из основателей профессионального музыкального и хореографического искусства Памира.
Уроженец села Вамар (ныне поселок Рушан), Гуломхайдар Гуломалиев с детства впитал  в себя дух песен, ритмы танца своего родного края, своих односельчан, многое унаследовал от своего отца Гуломхайдарзода Гуломали. По словам Н.Абдолова, творческой площадкой любителей искусства была крепость Калаи Вамар – древний исторический памятник, при которой существовала художественная самодеятельность [6, 4].
В 1936 году Г.Гуломалиев впервые на Памире создал кружок художественной самодеятельности, в 1943 году организовал детский ансамбль песни и танца, а в 1956 году, на основе созданных им коллективов Рушанского дома культуры, организовал и стал художественным руководителем Памирского ансамбля народной музыки, песни и танца Таджикской государственной филармонии.
Гуломхайдар Гуломалиев часто выступал как музыкант-исполнитель, композитор-мелодист, он является создателем ряда популярных песен и инструментальных номеров, среди которых особо отметим такие песни, как «Ширин-ширин», «Москвачонам, Москва» на стихи М.Миршакара, «Бадахшон» на стихи А.Лахути. В его исполнении большую популярность получила народная песня «Акрамджон». В 1936 году вместе с С.Шоисмоиловой, С.Бандишоевой, Ф.Джорубовым и другими музыкантами участвовал во Всесоюзной художественной олимпиаде в Москве, где они дали более 20-ти концертов. Кроме того, Г.Гуломалиев вместе со своими земляками - музыкантами, певцами и танцорами, принимал активное участие в декадах таджикского искусства в Москве в 1941, 1957 гг., в декаде музыки народов Средней Азии и Казахстана в 1944 г. и других мероприятиях, пропагандируя таджикское искусство.
Безусловно, большинство музыкальных форм, несмотря на тенденцию сохранения своих нормативных типологических черт, претерпевали в исторической перспективе заметную эволюцию, что было связано с импровизационной природой творчества исполнителя, с одной стороны, что давало исполнителям определенную свободу в формообразовании традиционной музыки. С другой стороны, новое содержание во многом зависело от социально-политических, экономических и идеологических условий развития общества.
Древние традиции музыкального фольклора бадахшанцев явились богатейшим источником для самодеятельных коллективов, а также для Хорогского музыкально-драматического театра, созданного в 1936 году. В театре исполнялись народные произведения, как в подлинном виде, так и в сценических условиях, которые принципиально отсутствуют в фольклорной традиции. Появилась тенденция театрализации песни, музыкальной драматизации с привлечением выразительных средств различных видов искусства. И в наши дни театр в Хороге, носящий имя Мехрубона Назарова, продолжает осваивать и профессионально развивать богатейшие народно-музыкальные и поэтические традиции своего края.
Следует отметить влияние памирской народной музыки и на профессиональное композиторское творчество. Так, начиная с 30-х годов ХХ века, большое количество обработок музыкального фольклора Бадахшана было сделано русскими композиторами, которые приехали в Таджикистан с целью строительства новой музыкальной культуры. Среди них: С.Баласанян, Л.Книппер, И.Рогальский, А.Ленский, С.Урбах, Л.Бирнов и др. В дальнейшем, с появлением первых композиторов-таджиков, получивших профессиональное образование в Москве и Ташкенте, стали создаваться произведения крупной формы. Это – «Памирская лирическая поэма» для симфонического оркестра Я.Сабзанова (1954), Симфоническая поэма «Золотой кишлак» Ш.Сайфиддинова (1962), вокально-хореографическая сюита «Мы с Крыши мира» Ф.Солиева (1974), опера «Золотой кишлак» Д.Дустмухамедова (1981) и др.
В 80-е годы стали создаваться произведения другого плана – не прямое цитирование фольклорного материала, а переход к более сложным формам посредством вариантного обыгрывания начальной интонации народного материала, стилизации звучания древних памирских инструментов, приемов музицирования на струнно-щипковых хордофонах (памирском рубобе, сеторе), традиционном дафе. Особое место памирская народная музыка занимает в творчестве Ф.Бахора, Ш.Пулоди, З.Миршакар, Т.Сатторова, П.Тураби других композиторов. К примеру, первая женщина-композитор Таджикистана 3аррина Миршакар широко и разнообразно использовала мотивы родного Памира, а также импровизационную природу жанра фалак в симфонических произведениях «Две памирские картины» (1974), «Краски солнечного Памира» (1982), в «Трех памирских фресках» (1977) для скрипки и фортепиано, в «24 байтах» (1983) для фортепиано. В этих сочинениях она очень тонко воссоздала красоту и строгость горного края, сопоставив разнообразные ритмы народных праздников, а также показав богатство ладовых красок.
Традиционная музыка бадахшанцев и по сей день занимает одно из приоритетных положений в музыкальной культуре Таджикистана. Кроме того, в последнее время намечаются процессы возрождения ее образцов, как в традиционной форме, например, создание ансамбля «Само» при музее Гурминджа Завкибекова, так и в новых формах.  Так, замечательные эстрадные обработки памирских народных мелодий и песен, профессионально сделанные известным музыкантом Далером Назаровым, получили высокую оценку не только у нас в республике, но и за рубежом. Вслед за ним стали появляться аналогичные обработки и аранжировки, ставшие хитами и прочно вошедшие в репертуар, как отдельных солистов – Муборакшо Мирзошоева, Олега Фезова, Наргис Бандишоевой, так и вокально-инструментальных ансамблей, среди которых особо отметим «Шамс», «Парем», «Авесто» и др.           
Популяризацией и исследованием таджикской музыкальной культуры, в частности памирской, занимаются и за пределами Таджикистана. Интерес представляет латвийский этно-джазовый коллектив Baraka, основанный в 2004 году в Риге, пропагандирующий таджикскую культуру на Западе [7]. Он состоит из европейцев, исполняющих современную таджикскую эстраду в джазовой аранжировке. Участники коллектива – известные латвийские джазмены, многие из которых преподают в высших музыкальных заведениях Риги. Творчество группы составляет сложная комбинация таджикско-персидской поэзии и современного европейского джаза с рэп-культурой. Так, в 2015 году в поле зрения Baraka оказался памирский ансамбль «Само», исполняющий традиционные песни Горного Бадахшана и других районов Таджикистана. Лидер группы Baraka Дмитрий Евсиков рассказал в своем интервью журналу Jazz-квадрат о новом альбоме «SAMO Remix», в котором соединились традиционный памирский фольклор с джазом и джаз-роком. По его словам, суфийская музыка Бадахшана стала доступной для всех ценителей восточной музыки. «Памир –, отметил он, – это часть большого суфийского мира Востока. Безусловно, в каждом регионе суфийская музыка являет собой мистическое действо, это не просто песня, это целое откровение и для слушателя, и для музыкантов. Памир – яркий пример того, как народная музыка является суфийской, и наоборот, суфийская музыка – народной. Идея мистического поиска присутствует у каждого памирца с самого рождения. Их разговоры о душе и Боге всегда поражали всех путешественников, которым удалось побывать на Крыше мира… Никакой политики, никакого насилия над личностью, только любовь, гармония и красота. Вот основа миропонимания памирцев» [8].
В 2011 году группа Baraka начала выпуск серии альбомов-посвящений талантливым таджикским музыкантам-исполнителям: Муборакшо Мирзошоеву - «Tribute to Muboraksho» (2011), Наргис Бандишоевой  Tribute to Nargis (2013), группе «Шамс» «Shams» (2014). В 2016 году коллектив выпустил альбом «Samo Remix», в основу которого вошли записи группы «Само». Все эти проекты стали интернациональными, стерев все языковые и культурные барьеры и соединив два направления – джаз с неповторимым восточным колоритом.   
В современных условиях становится весьма актуальным изучение музыкального искусства Памира, как с позиции отдельного региона, так и в контексте музыкальной культуры Таджикистана и Центральной Азии с применением таких методов, как аналогия, типология, синтез, обобщение. Все это позволит в будущем изучить происходящие изменения как в структурной части процесса развития музыкального искусства, так и выявить общие и отличительные черты его в местах, где были собраны образцы музыкального наследия.
ЛИТЕРАТУРА
  1. Кароматов Ф., Нурджанов Н. Музыкальное искусство Памира. – Кн. 1 - М., 1978; Кн.2–1986
  2.  Кароматов Ф., Нурджанов Н., Кабилова Б. Музыкальное искусство Памира. – Кн.3. - Бишкек, 2010/
  3.  Нурджанов Н., Кабилова Б. Музыкальное искусство Памира.– Кн.4 – Бишкек, 2014; Кн.5 - Бишкек, 2015.
  4. Юссуфи Г. Памирская традиционная музыкальная культура. – Дисс. на соиск. ученой степени кандидата искусствоведения. - М., 2003. //https://www.dissercat.com/content/pamirskaya-traditsionnaya-instrumentalnaya-kultura
  5. Игнатьева А., Федотов В. Этнические традиции в творческом наследии академика Г.Н.Волкова //Вестник Чувашского университета. – 2012. №4. – С.3-9.
  6. Абдолов Н. Ей аплодировали стоя, и не только в Таджикистане. Жизнь и творческий путь известной народной артистки Таджикской ССР Савсан Бандишоевой. – Душанбе, 2023.
  7. https://ru.wikipedia.org/wiki/Baraka
  8. Дмитрий Евсиков ( группа Baraka) о новом альбоме «SAMO Remix» //https://jazzquad.ru/index.pl?act=PRODUCT&id=4397