Под толерантностью мы подразумеваем искусство цивилизованного компромисса, и оно непосредственно связано с искусством архитектуры. Как это понять? Архитектура относится к изящным видам искусства, которые средствами материализованного мира выражают идеи мирного сосуществования, согласия, гармонии. Поэтому прежде, чем перейти к изложению нашего краткого сообщения будет уместно привести несколько высказываний об искусстве и архитектуре великими мыслителями.

«Задача искусства — волновать сердца», говорил Клод Гельвеций, известный французский философ XVIII века [10]. Ещё более определенно высказался Бертольд Брехт, знаменитый драматург: «Безошибочный признак того, что что-то не является искусством или кто-то не понимает искусства, — это скука... Искусство должно быть средством воспитания, но цель его — удовольствие» [11]. А знаменитый скульптор и архитектор эпохи Ренессанса Микеланджело в стихотворной форме высказал следующее:

Архитектура, также как и памятники культурного наследия, является нетленным творением, которая должна гармонировать с нашими образами мышления и всем окружающим нас зданиями и сооружениями.

Говоря о толерантности, т.е. об искусстве компромисса, мы не думали связывать, казалось бы понятие чисто духовное и философское с архитектурой и нашим культурным наследием, хотя архитектура всегда была тесно связана с философией, со многими его категориями и законами [5]. Поэтому мы постараемся высказать несколько тезисов со своей субъективной точки зрения на толерантность и его связь с архитектурой.

Мы знаем, что толерантность – это диалог компромисса. В архитектуре толерантность понимается, как искусство зодчего создавать произведения, которые созвучны своими формами и содержанием окружающей городской или сельской застройке и окружающей природной среде. Искусство создавать гармоничные человеку городские пространства, интерьеры общественных, жилых и культовых зданий. С культурным наследием толерантность связывается, по нашему мнению, терпимость к историческим зданиям независимо от его прошлого назначения. Помимо этого, это также искусство архитектора-градостроителя создавать новыми зданиями, монументами, произведениями пластических искусств согласованную и гармоничную среду обитания в историко-культурном окружении памятников далекого и близкого прошлого.

Обратимся конкретно к различным сферам архитектуры, чтобы понять связь толерантности с этим видом искусства. В частности, мы ещё раз повторяем, что толерантность в архитектуре – это, скорее всего, соответствие, созвучие архитектурной формы и содержания, отсутствие противоречия между традициями прошлого в архитектуре и новыми формами, новым обликом сооружения. По поводу последнего мы можем привести пример из практики нашего исследования народного зодчества в исторических городах Таджикистана. Например, в городе Истаравшане ещё в 1980-х годах многие традиционные постройки народного зодчества, в частности, мечети из-за их принадлежности к культовым постройкам (мечети, как и мавзолеи, в период советской государственности входили в категорию «опиума для народа») часто использовались в новом содержании, что приводило к противоречию, и, в свою очередь, к постепенному их исчезновению. Так, мечеть Сангин (построена в 1910 году) стала использоваться в качестве спортивного зала школы. В красочно орнаментированный потолок были прибиты огромные крюки, на которых повесили спортивные кольца, к стенам прибили спортивные лестницы, для спортивной борьбы на полу были установлены маты и деревянные подмости для спортивных штанг, укреплен турник и т.п., т.е. появилось противоречие между содержанием и формой, что привело к исчезновению художественной ценности памятника народного зодчества[9, с.12-18].

В одном из мечетей Худжанда был устроен ковроткацкий цех. В Истаравшане в конце 20-х годов был полностью разрушен медресе Рустамбека для строительства на его месте средней школы, где уже в 70-80-х годах прошлого века пришлось производить археологические раскопки. Раскопки производились и на месте разрушенного мавзолея Тубахана, памятника архитектуры периода монгольского владычества. Во многих медресе Канибадама, Исфары и других городов были разобраны худжры, дарсхона, мечети и теперь мы судим об их архитектуре только по архивным документам и сохранившимся редким фотографиям[6].

Хотелось бы обратить внимание и на вопрос отношения к нашему богатому культурному наследию. У древних зодчих и градостроителей нашим современным архитекторам есть чему поучиться. Ведь великая сила наших предшественников была в том, что они своими произведения создавали гармонию с природной средой, с существующим ландшафтом. Именно с попыток взаимодействия с окружающей природой впервые сталкивается средневековый «градо­строитель» («шахрсоз») в своей профессиональной дея­тельности. При этом архитектура города уже в древности воспринималась как жизненная среда человека. Поэтому «градостроитель» осуществляет системный подход к по­ниманию многогранности архитектуры со всеми ее внут­ренними закономерностями. Системный подход был в пер­вую очередь в решении названной проблемы взаимосвязи естественной природной среды с объектами архитектурно­го творчества, в данном случае с городскими поселениями. Эту взаимосвязь можно рассматривать как гармоничное единство в очеловеченной (синтетической) природной сре­де. Как же осуществлялось это единство?

Основной признак единства - не согласованность ар­хитектурного ансамбля (города), но взаимодействие с при­родными элементами ландшафта на основе нюансных переходных связей, образующих гармоничные созвучия. Как не парадоксально звучит, разумное равновесие чаще всего создавалось на основе конфликтной ситуа­ции. Идиллия сочетания с природой нередко заменяется острой с ней контрастностью, которая нормальна и естест­венна, если она творческая и в ней - борьба противопо­ложностей, столкновение разного в одном. В этом всегда помогала природная среда, которая доминирует во всем этом ансамбле противоположностей, решая не только композиционные задачи, но и связывая элементы города с его функциональными потребностями (в целом, это характерно для горных районов Средней Азии, в частности, Таджикистана - Уструшаны, Буттама, Пенджикентского владения, Бадахшана и др.) [3, с. 24-184; 7; 8, с. 58-65].

Конечно, нельзя идеализиро­вать это мастерство - все-таки здесь мы имеем дело с под­сознательной творческой деятельностью. Чисто практически зодчий-строитель создавал среду обитания, которая могла защитить человека от врага, т.е. здесь часто прева­лирует функциональный аспект деятельности, а уж потом проявилось стремление зодчего отразить индивидуаль­ность своего произведения.

А что же происходит сейчас, например, в городе Душанбе, в частности, только на одной его улице? Мы только назовем несколько зданий, построенные в недавнем прошлом, которые при реконструкции им был дан новый облик вместо того, чтобы учесть исторически сложившуюся городскую среду: это Дом быта «Садбарг» на площади имени С.Айни, Центр стратегических исследований близ площади Дусти, высотный комплекс «Душанбе-Плаза» и ряд других. Примеры могут продолжить многие сооружения в Варзобском ущелье, построенные в окружении горного ландшафта, где не место строительству однотипных зданий и откровенно эклектичных  жилых домов или пансионатов[4, с. 86-101].

Следует сказать, что содержание в архитектуре имеет ту или иную форму, только через форму оно становится данным конкретным содержанием. В этом смысле неразрывность формы и содержания, т.е. толерантность между формой и содержанием всегда должна существовать, иначе это не архитектура. Часто большое глубокое содержание через несоответствующую форму искажается до неузнаваемости, перестаёт быть данным содержанием и может перейти в свою противоположность. Единство, т.е. толерантность формы и содержания в архитектуре – один из основных законов искусства архитектуры.

В понятие содержания в архитектуре мы вкладываем общественно-бытовые, индивидуально-бытовые и производственные процессы, протекающие в архитектурном сооружении, т.е. это социально-утилитарный момент. Например, требования религиозного культа, в частности, в мечети, сводятся к необходимости таких атрибутов, как михрабная ниша, минбар, зал-хонако, дополнительных помещений для ритуального очищения – тахоратхона, для имама-хатиба и др. Если на содержание посмотреть с точки зрения художественно-идеологического, то содержание, например, масштабного египетского храма – задача подавить психику величием божества или мечети – создание условий для общения с всевышним, для этого в хонако ничто и никто не должно отвлекать внимание молящихся, наличие полумрака, тишина, прохлада, отсутствие чрезмерно ярких цветных пятен (картин, росписей и т.п.) на стенах. Вот почему в крупных мечетях молельный зал для женщин отделяют от мужского решеткой (максура), откуда слышен проповедь духовного лица, но не проглядывается интерьер женского зала. А там, где нет специально отведенного для женщин зала, то они должны находиться за спинами мужчин.

Архитектурная форма выражается в конкретных конструкциях, строительных материалах, которые конкретизируют данное сооружение. В примере с мечетью часто в джума-мечетях часто присутствует форма огромного купола, который объединяет людей, находящихся в подкупольном пространстве, купол символ демократичности, толерантности, здесь никто особо не выделяется, все молящиеся едины и находятся в согласии и гармонии.

Ведущим началом в единстве содержания и формы остаётся содержание, хотя оно не может быть постоянным. Если содержание не меняется, канонизация старой формы, какой бы она не была прекрасной, является тормозом, приводящий к противоречию, противостоянию. Примером этому тезису является стиль в советской архитектуре в 1930-1950-х годах («Сталинский ампир»), когда в государственную политику было возведено общая направленность архитектуры по всех республиках бывшего СССР – создание архитектуры или произведения монументального искусства интернациональной по форме и национальной по содержанию. Во всех регионах Советского Союза стала пропагандироваться в качестве интернациональной формы – европейская классика с его греческими колоннами, капителями, портиками, треугольными фронтонами, симметричностью объемной и плановой композиции и др. Отсюда и появление в конце 40-х-50-х годах прошлого столетия в архитектуре Душанбе и других городах Таджикистана классических по форме сооружений с декором в интерьерах, выполненные таджикскими народными мастерами в традициях таджикского народного творчества[4, с. 60-71]. Ярким примером сказанному является, например, дворец культуры колхоза имени Саидходжа Урунходжаева на горе Арбоб близ Худжанда, построенная в 1957 году по проекту архитектора Хикмата Юлдашева и группы молодых архитекторов из Ленинграда. Во внешних формах сооружения мы видим принципы построения Петродворца с его каскадом фонтанов со скульптурами античных фигур, лестницами, газонами, вазами и многими другими. А интерьеры Дворца культуры оформляли народные мастера из Худжанда, Костакоза, Ура-Тюбе, Канибадама, работавшие в технике резьбы по дереву, ганчу, росписи на потолке, стенах и др. [2, с. 79-82; 1, с. 208-238]. Спору нет, здание выглядит монументально, торжественно, но оно чуждо по форме местной архитектуре и это привело в своё время к тормозу в развитии архитектуры не только в Таджикистане, но во всех республиках Советского Союза, где строились по названному принципу более крупные объекты (например, правительственные сооружения на набережной Баку в Азербайджане и других местах). В Душанбе примером архитектуры интернациональной по форме и национальной по содержанию является театр оперы и балета имени Садриддина Айни на площади имени 800-летия Москвы. В таком же ключе построены в конце 30-х годов здание мединститута (строили как школу медицинских сестер) или здание Института языка и литературы напротив гостиницы «Вахш», рядом с национальным банком, несколько жилых домов по проспекту Рудаки и др. [4, с. 45-59].

Вывод: В заключение отметим, что нашим архитекторам нужно изучение характера частей зданий и сооружений, применять на фасадах декоративные детали  в виде  панджара, стрельчатых и циркульных форм арок и сводов. Возможно наличие колонн и пилястр, только на нижних этажах, композиционную систему связующих жилые и другие комплексы. Возможно удаление всего лишнего на фасадах, начиная с 3 - 5-го этажей. Человеческое восприятие образа здания должно стоять на первом месте. Башенного типа здания не должны стоять друг за другом как скалы, не дающие беспрепятственного прохода горожанам и гостям столицы. Мы считаем, что возвращение к старым, пусть и классическим образам, не принесет городу новую таджикскую архитектуру. Эта архитектура не имеет будущего, так как в ней нет единства формы и содержания, нет согласованности, толерантность отсутствует.

 

1. Белинская Н.А. Архитектурно-декоративное искусство Таджикистана (XIX-XX вв.). – Душанбе: Изд. «Дониш», 2010. – 296 с., ил.

2. Веселовский В.Г., Мукимов Р.С., Мамадназаров М.Х., Мамаджанова С.М. Архитектура Советского Таджикистана. – М.: Стройиздат, 1987. – 319 с., лл.

3. Мамаджанова С.М.  Архитектура Уструшаны V-X вв. // Архитектура и градостроительство Среднего Востока: традиции и современность (исследования и очерки). /Избр. труды по истории и теории архитектуры и градостроительства. Изд. второе, дополн. – Душанбе: Изд. ОО «ICOMOS в Таджикистане», 2008. – 422 с., ил.

4. Мамаджанова С.М., Мукимов Р.С. Архитектура и градостроительство Душанбе. История, теория и практика. /Под редак. академика Н.Негматова . – Душанбе: Изд. ООО «Контраст», 2008. – 520 с., ил.

5. Миронов А.В. Философия архитектуры: Творчество Ле Корбюзье. - М.: Изд. «МАКС Пресс», 2012. - 292 с.

6. Мукимов Р. Вторая жизнь мечети // Молодой инженер, 6 февраля 1989 года.

7. Мукимов Р., Мукимова С. Свод памятников истории и культуры Республики Таджикистан. Верхний Зеравшан. – Душанбе: АН РТ, 2013. – 665 с., ил.

8. Мукимов Р., Мукимова С. Памятники культурного наследия Горного Бадахшана. Научное издание. – Душанбе: АН РТ, 2018. – 330 с., ил.

9. Мукимова Сайёра. Актуальные проблемы реставрации и использования памятников Таджикистана. /Учебное пособие. – Душанбе: Изд. ООО «Контраст», 2009. – 180 с., ил.

10. Интернетресурс: . https://ru. wikipedia.org/wiki/Гельвеций,_Клод_Адриан

11. Интернетресурс: https://ru. wikipedia.org/wiki/Брехт,_Бертольд

[1]2.  Интернетресурс: https://ru. wikipedia.org/wiki/Микеланджело